Масть пиковая - Страница 117

К оглавлению

117

Шубарин, узнав о подробностях аварии, вдруг почувство­вал себя как бы соучастником гнусного сговора. Он даже поду­мал, что тысячи читателей, да и сам автор, уверены, что с ним поквитались или дельцы теневой экономики, над чьими тай­нами он приподнял занавес, или их охрана – уголовники, и вряд ли кто знал, что за преступлением стоят два полковника, два члена партии, эта мысль не оставляла его несколько дней. А ведь взгляд читателей на случившееся представлял вред дельцам, общественное мнение и так не миловало кооперато­ров, а тут брать на себя и полковничьи грехи…

Он тут же встретился кое с кем из деловых людей, их мне­ния совпали – полковников решили сдать властям, слишком грязная история, чтобы не отмежеваться принципиально, оставалось найти лишь способ поделикатнее, чтобы не поняли, откуда ниточка тянется… Мент менту глаз не выклюет – ста­рая воровская присказка. Как-то увидев в руках у Коста тот са­мый роман, Шубарин рассказал ему обо всей истории и на­звал фамилию полковника милиции.

– Знаю, поганый человек, о нем не раз упоминали в тюрь­ме ташкентские. Значит, искалечил целую семью – и хочет увильнуть от ответственности? Небось таксиста и законопатят в каталажку. – А потом после паузы добавил зло: – Давайте я грохну обоих, пока писатель в больнице, а то ведь его еще по судам затаскают.

– Нет, не годится, – сказал медленно, что-то обдумывая, Шубарин. – А человеку, конечно, помочь нужно, нельзя на подлость закрывать глаза, оттого она и плодится, от безнака­занности.

Дня через два после разговора они обедали вдвоем в «Лидо», и Коста неожиданно сказал:

– Шеф, а я знаю, откуда эти полковники возвращались в полночь, надравшись как свиньи.

– Откуда? – спросил Шубарин очень заинтересованно.

– Они были у одних молодых проституток, туда частенько ныряет Карен с нашими боевиками, они ему и сболтнули.

Шубарин отложил прибор в сторону, он сразу оценил си­туацию, но Коста, читая его мысли, опередил:

– Вы верно подумали, шеф, нужно всего лишь довести де­ло до суда, а мы уж с Кареном позаботимся о том, чтобы до­ставить девочек в суд и заставить их поведать правду. Ведь, как вы рассказывали, армейский полковник в показаниях утверж­дал, что возвращался с дежурства по училищу.

– Да, пожалуй, суд единственный выход вывести подле­цов на чистую воду.

Зная, что в больницу к писателю приходят ежедневно раз­ные люди – знакомые и незнакомые, Артур Александрович передал ему письмо. В нем сообщалось: аварию совершил полковник милиции Караходжаев, который пока не фигурирует ни в одном документе, ему следует обязательно довести дело до суда, а для начала потребовать, чтобы дело взяла на рассле­дование Прокуратура республики, поскольку замешан полков­ник милиции с обширными связями. И в заключение говори­лось, что для суда есть свидетели, которые подтвердят, что полковники ехали на машине в состоянии сильного опьяне­ния.

Письмо вместе с фруктами передали прямо в руки по­страдавшему.

Выйдя из больницы, писатель на костылях обивал пороги Прокуратуры республики, был на приеме у министра МВД ре­спублики, а дело, как и предсказал однажды Сухроб Ахмедо­вич, уже отправили в архив. Тогда писатель обратился за по­мощью к общественности, напечатал в двух журналах серию статей о преступности в Узбекистане, где в заключение говорил и об аварии. Выступил он и по Всесоюзному радио – пе­редача не один раз транслировалась на всю страну.

И что же, поинтересовался ли кто-нибудь из МВД Прокуратуры, ЦК КП Узбекистана, из центра – спросили ли у автора, почему это он клевещет или наводит напраслину на доблестных полковников из милиции и армии? Нет, ничего та­кого, тишина, гробовое молчание.

Прав Сухроб Ахмедович, и связи у полковника крепкие, хотя, казалось бы, время рашидовых, яхъяевых уже прошло, – и на общественное мнение, и на печать наплевать, да и на все остальное тоже. Не попадайте под машину полковников, если они очень нагрузились спиртным у проституток!

Шубарин долго не понимал, почему писатель никак не может довести дела до суда, пока вдруг не узнал случайно, что бывшего яхъяевского полковника после разгона рашидовской рати из МВД приютило… КГБ. Полковник Караходжаев воз­главил службу режима одного закрытого предприятия в Таш­кенте. Вот отчего хранит молчание КГБ по поводу аварии у своего парадного, видимо, жаль своего человека.

Душевный разлад Шубарина беспокоил Коста, он совето­вал шефу уехать куда-нибудь месяца на два отдохнуть, разве­яться, на что тот грустно отвечал:

– От себя никуда не убежишь, и от мыслей никуда не де­нешься, а потом – куда податься, всю страну лихорадит, от края и до края, везде льется кровь, если не на межнациональ­ной почве, так на уголовной.

Он помнил ростовскую банду, прибывшую по его душу, видел у них план своего дома, они признались, какие пытки ждали его и его семью. Чтобы выжить, средство одно – быть сильнее противника. Когда-то, чтобы выстроить свой айсберг, он одолел не только экономику, право, банковское дело, при­шлось освоить и науку насилия, и тут он превзошел всех, ока­зался не по зубам даже ростовским бандитам. Никогда в жиз­ни он не мечтал наводить на людей страх, иметь над ними власть, – единственно, чего он добивался, хотел реализовать в себе талант хозяина.

Конечно, нашлись бы люди, осудившие его за самосуд над ростовской бандой, на совести которой двадцать одно убийство на пятерых, в том числе – три как раз накануне визита к нему. Он заставил каждого из уголовников в отдельности рассказать о похождениях банды и записал леденящие душу истории на видеомагнитофон.

117