Масть пиковая - Страница 106

106

Анализируя свое положение, он понял, что у врагов есть только два пути его устранения. Первый – используя ошибки на работе, дискредитировать как прокурора и убрать со столь важной должности. А второй – более радикальный и короткий – устранить физически, благо, участвуя в операциях, он представлял им этот шанс почти еженедельно. Слабость и ненадежность первого варианта ему казалась столь очевидной, что он отбросил его сразу. Вариант с дискредитацией требовал времени, а тут каждый день, каждая неделя имели огромное значение. К тому же вопрос о его несоответствии решался бы в Москве, и понадобились бы очень веские доводы, которые он, вряд ли представит своим противникам. Он не мог утверждать, что умом-разумом понял ситуацию в республике, не мог разложить все по полочкам со знаком «плюс» и «минус», но время не прошло для него даром. Все восточное в нем, доселе дремавшее, ожило, адаптировалось мгновенно, и с азартом бывшего охотника за оборотнями он ощущал, что нет тут для него неразгадываемых тайн и вот-вот он выйдет на того, кто дирижирует темными силами в крае.

В последнее время прокурора преследовала одна неприятность за другой. Стоило ему подписать ордер на арест какого-то высокого должностного лица, как тот в самый последний момент пускался в бега, а то обнаруживали его труп где-нибудь в парке или овраге. Или там, где предполагалась крупная конфискация имущества, в доме оставались одни голые стены, и вся наличность, демонстративно лежавшая на столе, выражалась в десятках рублей, что, видимо, должно было намекать на скромную жизнь от получки до получки, что потом, по прошествии времени, выгодно обыгрывалось в жалобах.

Камалов взял со стола подготовленный для него список, в ближайший месяц он должен был подписать ордер на арест этих людей, и стал внимательно просматривать.

«Кого же из них предупредят в первую очередь, а кого постараются убрать?» – думал он, припоминая дело каждого из внушительного ряда.

– Ачил Садыкович Шарипов, – прочитал он вслух и вспомнил, как упомянул фамилию высокого сановного лица из Совмина в гостях у своих родственников и какую в ответ получил информацию, до которой вряд ли бы добрался через прокуратуру.

Оказывается, зять Ачила Садыковича, майор ОБХСС Кудратов, жил неподалеку от них, в этой же махалле, и он узнал многое: и как Кудратов, пользуясь покровительством тестя, попал в ОБХСС, имея диплом культпросветучилища, и как там быстро продвинулся в чинах, и какой дом отгрохал, и какие пиры закатывает чуть ли не ежеквартально, и как денно-нощно везут ему все с доставкой на дом, да и сам редко с пустыми руками возвращается.

Прокурор хорошо помнил дело Шарипова, тесть ворочал более солидными делами, чем его вороватый зять из ОБХСС. Взгляд Камалова неожиданно упал на телефон, и ему вдруг пришла внезапная мысль.

Он поднял трубку и позвонил в следственный отдел.

– Пожалуйста, ускорьте дело Шарипова, через два дня я должен подписать ордер на его арест, есть такая команда сверху, – закончил он туманно.

И тут же вызвал к себе Уткура Рашидовича, начальника отдела по борьбе с организованной преступностью и объявил ему:

– У меня возник план. Вот, пожалуйста, возьмите адрес. По моим предположениям хозяин особняка в ближайшие сутки должен то ли кинуться в бега, то ли станет спешно вывозить и прятать добро. Держите ситуацию под контролем, в случае побега арестуйте.

Когда Камалов на другой день появился на работе, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью дожидался его в приемной. По взволнованному виду Уткура Рашидовича он понял, случилось что-то с Шариповым, хотя знал, что у его особого отдела в производстве десятки горячих дел и каждое из них в любую минуту могло «обрадовать» неслыханным ЧП. Интуиция сработала верно. Едва они вошли в кабинет, как полковник доложил:

– Три часа назад, рано утром, когда уже рассвело, Ачил Садыкович застрелился у себя в саду.

– Да, я не предусмотрел этот вариант. Никогда не предполагал, что такого жизнелюбца сумеют склонить к самоубийству. А не замаскированное ли это убийство? – спросил вдруг Камалов.

– Нет. Исключено. Наш человек через две минуты после выстрела кинулся к забору и может подтвердить. Шарипов застрелился собственноручно. А люди у него в доме вчера были – трое. Задержались до глубокой ночи. Слышалась музыка, во дворе готовили плов, и мои люди подумали – гости.

– Тогда все совпадает, – обронил странную фразу хозяин кабинета.

– А как вы сумели предугадать смерть Шарипова? – спросил ничего не понимающий полковник.

– Ну, смерть я как раз не предугадал. Я предсказывал лишь побег или вывоз добра из дома. А теперь после смерти Шарипова вопрос о конфискации отпадает сам собой, тут Ачил Садыкович все верно рассчитал. А что касается того, как я узнал об этом, не предполагайте во мне ясновидящего, все гораздо проще – мой телефон прослушивается.

Дав полковнику прийти в себя от неожиданного сообщения, Камалов продолжил:

– И в связи с этим сейчас же свяжитесь со своим бывшим шефом, генералом Саматовым, и попросите его помочь специалистами по прослушиванию и звукозаписывающей аппаратуре.

Заполучив людей, объясните ситуацию и поезжайте на центральную телефонную станцию, наверняка мой телефон прослушивается оттуда. То, что он прослушивается, подтвердила смерть Шарипова, я специально обронил по телефону, что через два дня арестую его.

Перед самым перерывом на обед в кабинете у прокурора раздался телефонный звонок, докладывал полковник:

106