Масть пиковая - Страница 30

– Сухроб! – позвал он из другой комнаты злого, невыспавшегося друга. – Посмотри, пожалуйста, вот эту фамилию, не родной ли это брат нашего уважаемого Тулкуна Назаровича?

«Назаров Уткур» – увидел в ведомости Акрамходжаев. Они оба хорошо знали, что в Узбекистане родные, единокровные братья часто живут под разными фамилиями.

– Нет, Тулкун Назарович – ферганский, это всем известно, а ведомость из другой области, – ответил огорченно прокурор.

– А знаешь, где отец Тулкуна Назаровича начинал свою карьеру и десять лет был там секретарем горкома и лишь на старости смог вернуться в Фергану, а точнее в Маргилан, а ведомость как раз получается из тех мест. Не стал, наверное, он, уезжая оттуда, оставлять особняк кому-нибудь, все-таки у него семь сыновей, Уткур Назаров, видимо, и есть старший брат нашего Тулкуна Назаровича.

– Любопытно, любопытно, – сразу повеселел хозяин дома, – если так, я прижму этого партийного бонза. Ты сегодня же должен выехать на место и осторожно набрать материал на Уткура Назарова, если, конечно, он родственник уважаемого Тулкуна-ака.

Вечером того же дня Салим позвонил домой шефу и радостно сообщил, что они верно взяли след, и обещал завтра вернуться в Ташкент не с пустыми руками.

– Ай да Салим! – восхищался Сенатор товарищем, на удивление жене, даже открыл шампанское и поднял за него тост.

Вот он, вариант без риска, хотя ниточку они дернули все из тех же бумаг, теперь он крепко прижмет к стенке спесивого Тулкуна Назаровича и Шубарину заодно нос утрет. Работая в Верховном суде, он сам мог располагать материалом на его братца, если прежде на него заводили дела, да и почему бы ему не взять под микроскоп родню этого босса, если от него зависело назначение на столь ключевой пост, логика железная, да и Владыка Ночи наверняка привезет материал достаточный и ссылаться на ведомость из шубаринской кормушки не придется.

Помощник появился на следующий день к концу работы. Войдя в кабинет, он сказал шутя:

– Еще не обжили как следует кабинет в Верховном суде, а придется перебираться в Белый дом…

– И всего-то на третий этаж, – ответил в тон шеф.

– А ты хотел сразу на пятый? – спросил помощник, и они вместе рассмеялись.

Салим расстегнул портфель и бросил на стол три казенные папки с кратким, как выстрел, обозначением – «Дело», две из них были старые, из плотного картона, с хорошим ясным тиснением, вероятнее всего, записи в них велись еще чернилами, до эры шариковых ручек. Третья, самая толстая, заведена год-два назад, и фамилия «Назаров» на обложке писалась добротным фломастером. Акрамходжаев не проявил к папкам никакого интереса, даже брезгливо отодвинул их на край стола, ему все стало ясно, но он на всякий случай спросил:

– Что, умен, талантлив, невероятно изворотлив братец Уткур?

– С чего ты взял! Примитивен до раздражения. Обычная схема для нашего края: один брат идет работать в правоохранительные органы, другой в партийный аппарат, третий в советский, а остальные занимают хлебные должности: на мясокомбинате, на лесоскладе, винно-водочном заводе, торговле, строительстве, автотранспорте, нефтебазе и тянут, что только могут. Да при такой страховке со всех сторон, абсолютной безопасности и самый осторожный станет тащить день и ночь. Потом, как ты знаешь, такие люди роднятся с себе подобными, если в клане нет выхода на прокуратуру, они найдут его через молодоженов, в каждом доме и жених и невеста найдутся, которые никогда не пойдут против воли родителей. Говорят, однажды Уткур Назарович похвалялся, что на всей длинной цепи проверок и контроля, в каждом звене у него есть родня, она и предупредит его заранее, и не заметит того, чего не надо, и защитит, если потребуется. Уткур возглавлял там в разное время три особо чтимые на Востоке места: мясокомбинат, лесоторговлю, а в последние годы, и по сей день, крупный автокомбинат с парком междугородних автобусов, автобазой рефрижераторов и большегрузных автомобилей-дальнебойщиков, место даже почище, чем мясокомбинат вместе с винзаводом.

Два старых дела, это когда он возглавлял мясокомбинат и лесоторговлю, замяли старые сослуживцы и выдвиженцы отца, хотя не обошлось и без помощи Тулкуна Назаровича, он тогда в народном контроле республики работал, его заключение дважды и спасло вороватого братца Уткура. А третье дело завели уже при Юрии Владимировиче Андропове, и вряд ли бы он выкрутился, но изменилась обстановка в стране в связи с приходом Черненко, к власти вернулись многие друзья и коллеги отца. Но самое большое влияние на ход дела оказал наш общий ныне друг Артур Александрович Шубарин. Все до одного водителя забрали свои заявления о том, что директор автокомбината облагал их непомерной данью за каждый рейс. Видимо, крепко поработали Ашот и Коста с друзьями, шофера народ вольный, упрямый, и то сдались, дружно сказали, что оговорили директора за принципиальность и твердость.

Время поджимало, и они решили действовать безотлагательно. Акрамходжаев набрал по вертушке четырехзначный номер телефона Тулкуна Назаровича в ЦК и довольно-таки твердо просил принять его утром. На вопрос, по какому поводу и почему такая спешка, прокурор ответил туманно: «Не телефонный разговор…»

Старый и многократно проверенный прием заставить человека волноваться, думать, что же это за тайна, что нельзя ее доверить телефону.

– Дожал ты все-таки его, и первый ход за тобой, мог при его замашках и амбиции и отмахнуться от встречи, – сказал Салим, как только шеф положил трубку.

– Да я припру его к стенке не только из-за должности, карьеры, а еще потому, чтобы они всерьез считались со мной. Такие люди понимают только силу, грубую силу, а мы сегодня с тобой при общем хаосе и растерянности вокруг могучи как никогда.