Масть пиковая - Страница 121

121

Напоследок указал путь, куда в последнее время кинулись предприниматели, где они нашли для себя Клондайк, и предсказывал, что в будущем каждое третье уголовное дело кооператоров будет связано с хищением из армейских складов и баз. Деньги дельцов уже сильно подкосили моральные устои некоторых чинов военного ведомства, и путь тут напрашивался один – быстрее снять покровы тайн с армии, и само собой прекратится перекачка всякого добра в кооперативы.

Отправив пакет прокурору Камалову, Шубарин словно камень снял с души, и настроение у него переменилось, он с прежней энергией взялся за дела. Уже через две недели Артур Александрович понял, что своим коварным письмом крепко прополол ряды конкурентов не только в Ташкенте и в республике, но даже в Москве. Прошедшие аресты по его доносу наводили на мысль, что Камалов поставил в известность Москву, и к работе подключились специалисты из КГБ, ведь, по сути, в послании шла речь об экономической диверсии против страны, брали таких людей, на которых милиция и глянуть боялась. И тут он понял, что ему не следует поддерживать ни Сенатора, ни Миршаба в охоте за прокурором, в конечном счете к свободному и правовому государству вели такие люди, как Камалов. И в случае реальной угрозы жизни прокурора человека из ЦК и из Верховного суда следовало сдать властям, как и «математиков», разоряющих страну; ни Сенатору, ни Владыке Ночи рыночная экономика с конкуренцией ни к чему. Результат по анонимному письму окрылил Шубарина, он почувствовал, что может влиять на ситуацию если не в стране, то в республике, и поэтому решился еще на одно послание, но на этот раз за личной подписью. Видя, как трудно идет перестройка в экономике, Шубарин написал письмо в Верховный Совет республики, где в связи с предстоящей хозяйственной самостоятельностью предлагал свои меры оздоровления финансовой и деловой жизни Узбекистана.

Не скрывал он в этом документе и род своих занятий, и даже упомянул о своем легальном миллионе. Учитывая, что командно-административная система не способна ни при каком обновлении оживить экономику, как не сумели ее поднять и новые формы хозяйствования: ни кооперативные, ни арендные, ни акционерные, которые только способствовали заметному имущественному расслоению и при всех своих плюсах и «минусах» являются промежуточными методами, и все равно через время встанет вопрос – о собственности, о хозяине.

Артур Александрович на примерах из прессы показывал, что существование одновременно командно-административной системы и промежуточной собственности, выражающейся в новых формах хозяйствования, на деле есть самый гибельный и скорый путь для распада экономики и финансовой системы. В реальности от такого симбиоза процветает экономический бандитизм, на поверхность выплывают люди, не умеющие и не желающие хозяйствовать, а стремящиеся только урвать в экономическом хаосе, отсюда и баснословные цены, и перекачка государственных средств в кооперативы, превращение безналичных денег в наличные, что в прошлом удавалось только гениальным аферистам, крайне редко и в незначительных, не бросающихся в глаза суммах. Ныне это процветает на каждом шагу, из банков за один заход выносят миллионы наличных денег. От того денежный вал растет не по дням, а по часам. И командно-административная система, допуская новые формы хозяйствования, не только не в состоянии контролировать ситуацию, но и не желает этого знать. Чувствуя последние дни своего существования, участвует в экономическом бандитизме и грабеже государства, ибо при следующем этапе хозяйствования для нее не невозможно ни то, ни другое. С экономическим бандитизмом может справиться только приватизация собственности. Только подлинный хозяин встанет на защиту надежной финансовой системы и здоровой экономики – без таких гарантий государство существовать не может.

Обращая внимание на свой миллион и на желание открыть коммерческий банк, Шубарин указывал, что в республике, где теневая экономика имеет многолетние традиции, следует считать ее сложившейся структурой с тысячами миллионеров, и в условиях суверенности республики лучше легализировать этот айсберг, который все равно не уничтожить. Но в условиях частной собственности экономический бандитизм и сознательный развал хозяйства ликвидируется быстро, и заработают здоровые финансовые отношения. Он не скрывал, что, разреши ему открыть коммерческий банк и легализируй средства теневой экономики, он без государственных кредитов, ссуд мог бы найти в течение месяца еще 100 миллионов. И эти легализированные деньги не влияли бы на потребительский рынок, не взвинчивали цены ежечасно, а пошли бы в дело. На финансирование рентабельных производств, жилищного строительства хозяева банка не всякому их дадут и найдут возможность контролировать.

Легализация теневой экономики вернула бы в оборот не только миллионы-миллиарды, а официально объединила бы, вынесла на поверхность сразу тысячи инициативных и предприимчивых людей. Ведь если теневая экономика с ее сотнями миллиардов – реальность, то есть и ее создатели и производители.

Шубарин указывал на специфику республики, где уже много десятков лет существует биржа труда. И в городе, и в деревне существует наемный труд, на который все закрывают глаза. Он объяснял, что в Узбекистане никакие перемены, перестройка невозможны, кроме внедрения частной собственности. Так сложилось, и не его задача объяснять, почему самыми богатыми являются люди из партаппарата и командно-административной системы, и они не хотят никаких перемен и будут продолжать, как и сейчас, с успехом, всячески ей мешать. Другое дело – частная собственность, с легализацией тайно нажитых денег за такую перестройку они проголосуют двумя руками и не будут стоять горой на пути деловых людей и преобразования экономики.

121